Старый город. Парки
Городской сад
Густой лес покрывал значительную часть Карасунского кута, пока казаки не пришли на Кубань. В начале XIX века черноморцы стали активно вмешиваться в природный ландшафт новообретенных земель. И в 1822 году по приказу походного атамана Максима Власова вырубили всю растительность на левом берегу Кубани. Позже освободили от деревьев и восточную окраину города — Дубинку.
Дубрава, располагавшаяся на южной оконечности Екатеринодара, избежала подобной участи. В 1848 году здесь учредили войсковой сад, а на должность главного садовника назначили немца Якоба Бикельмейера. Его стараниями парк обзавелся зеленью: из Никитинского ботанического сада выписали семена кипариса, платана, благородного лавра и олеандра, а из крымских садов наместника Кавказа князя Михаила Воронцова в Екатеринодар доставили 2 тысячи фруктовых деревьев и 100 тысяч виноградных лоз.
После Кавказской войны в 1864 году сад открыли для горожан. Правда, первое время гулять в нем было все равно что гулять по лесу. Екатеринодарцам приходилось вооружаться, чтобы отгонять от себя полчища комаров.
Сад благоустраивали постепенно: в 1860-е бывшие здания войскового архива, находившиеся на территории парка, передали в пользование Благородному собранию. В просторном танцевальном зале устраивали балы, а в летних постройках — концерты. Кроме того, под аккомпанемент оркестра все желающие могли прокатиться на лодке по Карасуну.
В 1874 году войсковое правительство передало сад на попечение городской управе. Дряхлые постройки со временем снесли, заменив легкими деревянными конструкциями. В парке появилось четыре клуба, летний театр и эстрадная раковина, где регулярно играл симфонический оркестр.
На рубеже XIX — XX веков в саду устроили павильон для велосипедистов и детскую площадку со специально приглашенными воспитательницами из Петербурга. Сад все больше напоминал современные парки: в нем открыли буфеты, аттракционы и даже бильярд. Помимо летнего театра, регулярно принимавшего на своей сцене заезжих звезд, открылся кинотеатр.
В 1895 году до городского сада добралась электрификация: свет дали сперва в летнем театре, чуть позже осветили парковые аллеи. А в 1914 году выложили дорожки асфальтом.
За годы гражданской войны парк пришел в запустение. Но в 1930-е власти города снова взялись на зеленый массив. Через два года его переименовали в парк культуры и отдыха имени Горького и устроили перепланировку. Горсовет решил сделать парк центром политико-воспитательной работы. В нем открыли зал-читальню для молодежи, организовали занятия физкультурой, игры и танцы для народа. Но вскоре грянула Великая Отечественная. В годы немецкой оккупации в парке дислоцировалась радиочасть, летний театр превратился в склад. А при отступлении в 1943 году немцы вырубили многие ценные породы деревьев и сожгли театр.
После войны, в конце 1940-х, власти восстановили фонтаны и скульптуры, очистили пруд, высадили новые растения и открыли спортивные площадки и аттракционы.
Каков Городской сад сегодня, читайте в нашем материале.
OZ МОЛЛ. Торговый центр будущего
Краснодар — абсолютный лидер по количеству торгово-развлекательных центров среди городов с населением до миллиона человек. На тысячу горожан у нас приходится 713 квадратных метров торговых площадей.
Молы играют важную роль в жизни города — ежедневно их посещают тысячи людей. Едва ли среди краснодарцев найдется тот, кто никогда не был в одном из подобных комплексов. Но что мы знаем о торговых центрах? Названия магазинов, меню ресторанов на фуд-корте, расположение банкоматов?
Торговый центр — огромный, сложный организм, спроектированный лучшими архитекторами, оснащенный по последнему слову техники, живущий особенной жизнью.
Наш спецпроект «Романтика ночных торговых центров» покажет вам, как выглядят хорошо знакомые моллы в нерабочее время, их урбанистическую эстетику — пустынные парковки, холлы, магазины, которые днем теряются в ярком свете и обилии людей. Вы увидите, что торговый центр может быть по-настоящему романтичным местом.
Автором архитектурного проекта этого торгового центра нового поколения, расположенного фактически на выезде из города — на пересечении Джубгинского и Кропоткинского шоссе — стало британское бюро Dyer с 50-летней историей.
В портфолио Dyer значатся вполне весомые и точно уникальные с точки зрения архитектуры проекты: Университет Королевы Маргарет в Эдинбурге, бизнес-центр Челси в Лондоне, база футбольного клуба «Астон Вилла» в Лондоне, сочинский ТЦ «Море Молл» и Сочинский медиа-центр для Олимпийских Игр 2014.
Изначально сооружение рассчитано на огромную аудиторию. Просторная парковка торгового центра вмещает 8 тысяч автомобилей. Внутри тоже отнюдь не тесно. На площади в 227 тысяч квадратных метров OZ МОЛЛ разместились более 250 магазинов и развлекательная составляющая — 10 залов киноцентра «Формула Кино», боулинг-центр, интерактивный детский парк развлечений Minopolis и просторный каток Mega Ice, а также гипермаркеты «О’Кей», Decathlon, OBI и Hoff.
Подробнее об уникальности проекта читайте в интервью Игоря Аверкина, генерального директора OZ МОЛЛ Краснодар.
Нечаянный сервиз
Коллега моей мамы, одинокий мужчина лет пятидесяти с гаком, за долгие годы пространствовавший туда и обратно по всем маршрутам внутренней эмиграции, как-то раз сказал ей про этот город: «Провинция бывает только в голове, Ирочка!»
Так он утешал себя битые десять лет, пока не сменил внутреннюю эмиграцию на внешнюю, а сеансы самовнушения на попытки перебраться то в Нью-Йорк, то в кибуц в окрестностях Иерусалима. Где-то там между Штатами и Святой Землей он и обрел свой дом, навсегда исчезнув с горизонта. А его слова остались и врезались мне в память.
Эта фраза — первое, что приходит мне на ум, когда меня просят сказать что-то о Краснодаре. Оправдывая город, она перекладывает ответственность за его несостоятельность на плечи жителя, а точнее — прямо на его голову. Это очень снисходительный к месту и требовательный к человеку подход, и лично я с ним не согласен. Голова головой, но иногда человеку нужен город — недаром наш герой (кстати, архитектор-градостроитель) в итоге прекратил кривить душой и сделал выбор.
Краснодар — место на редкость бестолковое. Знаете это чувство, когда оказываешься в гостях (намеренно ли, случайно), и вся посуда на столе — из разных наборов? Одна ложка с ручкой-капелькой, другая родом из банки с кофе, на третьей выгравировано «Дарина». Вполне возможно, что в некие моменты и в некоем контексте такая эклектика вызывает ощущение уюта. Вполне возможно; но, обычно, это признак неустроенности быта, признак того, что здесь давно и системно что-то не так.
Так же обстоят дела и с Краснодаром. Тут есть одна улица, причем никак не собирающаяся в ансамбль. Тут есть несколько уникальных и удивительных зданий — и по числу их столько же феноменально уродливых построек. Несколько интересных публичных пространств — и несколько бездушных и фальшивых заведений. Несколько значимых культурных явлений и персоналий — и тонны культурного официоза. И все это — порознь, в несочетаемых комбинациях, изредка и эпизодично.
Есть города, в которых такой пестрый набор чашек-ложек-вилок столь велик и обширен, что хаос превращается в своего рода систему. Но не здесь. Посудной лавки не получится, слона выгуливать негде — товару очень мало.
Как же это вы так мелко, Иван? Сравнили город с кучей посуды? Простите, но других сравнений сегодня не нашлось. Громоздкую и неочевидную метафору я измыслил.
Но вот и искренние слова — слова любви. Я очень люблю вас, мои случайные попутчики, все те, с кем мне повезло встретиться в этом милом чистилище.
Талантливый аниматор М., с которым начинался наш первый бизнес — пусть он в конце концов и перестал быть нашим. И. – мой терпеливый партнер по нынешнему бизнесу. Истинный друг, чуть было не отбывший с концами в засекреченное НИИ, — товарищ Л. Невероятно точно ощущающая картину этого извращенного мира В. Эксцентричный и самовлюбленный, но такой родной мне О. Прямая и восторженная З. Я не буду пытаться собрать алфавит прямо здесь, но такое чувство, что с этим проблем не будет. Спасибо вам, что вы есть.
Иван Куккоев
Старый город. Церкви и соборы
Войсковой собор Воскресения Господня
Первое святилище в Карасунском Куте (место, где позже вырос город Екатеринодар) возникло в 70-е гг XVIII века. Свято-Троицкая церковь представляла собой облегченный, походный вариант храма. Парусиновая молельня была покрыта деревянным «чехлом». От осенних дождей и январских ветров помещение защищал камыш. Вокруг храма стояло 40 бревенчатых куреней для одиноких сечевиков (казаков Запорожской Сечи).
Строительство постоянного собора в Екатеринодаре стартовало в 1794 году, когда войсковой полковник, секунд-майор армии Чернышов привез из Петербурга царские дары: полиставрий (многокрестная архиерейская фелонь), ризы и 3 тысячи рублей на строительство Храма Божия.
К 1795 году в в Екатеринодар из Херсона были доставлены 9 колоколов для будущего святилища, отлитые из металла старых турецких пушек. Стройматериал (три тысячи «сосновых брусов леса») подвезли позже – только к 1799 году. Тогда же Черноморское правительство заключило с казаками Войска Донского Федором Гусельщиковым и Степаном Николаевым контракт о строительстве храма и колокольни. Спустя два года здание церкви было готово, и 5 октября 1802 года собор Воскресения Господня торжественно освятили.
Работы по сооружению иконостаса продолжались еще несколько лет. План конструкции начертил студент Емельян Иванчин, художественной резьбой по дереву занимался крепостной дворовый человек Иван Слезнев, а расписывал доски художник Московского живописного цеха Никифор Чеусов.
Деревянных храм украшал столицу Кубани более 70 лет, пока, наконец, в 1879 году не был разобран за ветхостью. Ныне на месте, где возвышался храм, стоит белокаменный Александро-Невский собор, «переехавший» сюда в 2006 году.
Едем на Кубань. Ирина из Перми
Сегодня героиней нашего спецпроекта стала Ирина, менеджер по продажам, несколько лет назад перебравшаяся в столицу Кубани из Перми.
Почему вы решили переехать?
– Мои родственники, которые живут здесь, давно предлагали мне переехать, но я все не решалась. То любовь-морковь, то работа, то просто было страшно. Но в какой-то момент все сложилось. Мне предложили работу, и решать нужно было быстро – либо да, либо нет. За два дня я определилась. Я уволилась, собрала вещи и переехала в Краснодар, а через неделю после переезда вышла на новую работу.
Почему вы выбрали именно Краснодар?
– В силу того, что мои родственники живут в Краснодаре, выбора особого у меня не было. К тому времени Краснодар я уже знала – проводила здесь летние отпуска.
Собирали ли вы информацию о Краснодаре перед переездом?
– Как я уже говорила, я и раньше приезжала сюда в гости к родственникам, провела в Краснодаре не одно лето, поэтому с городом была уже знакома. Но непосредственно перед переездом было интересно, что происходит на юге, чем живут люди, поэтому смотрела сайт Юга.ру и форум на Кубань.ру.
С какими проблемами вы столкнулись в процессе переезда?
– У меня проблем не было. Я знала куда еду, где буду жить и где работать.
Как вы искали жилье?
– Изначально вопросами поиска жилья занимался мой молодой человек, он живет в Краснодаре уже давно. Но позже мне тоже пришлось подключиться к поиску. Форум на Кубань.ру тогда очень помог. Я нашла жилье буквально за пару дней.
В каком районе вы сейчас живете, почему выбрали именно его?
– С момента переезда и по сей день живу на Комсомольском, и меня этот район полностью устраивает. Здесь все находится в шаговой доступности: магазины, аптеки, школы, детские сады, рынки, поликлиники (взрослая и детская). Транспорт ходит практически в любой район города, уехать можно на трамвае, троллейбусе, автобусе и маршрутке. А самое главное – это очень зеленый район.
Вы живете в частном доме или в квартире?
– Я снимаю квартиру. Для меня, живущей в одиночку (кот Тихон не в счет), – это очень удобно. Вариант частного дома я даже не рассматривала. В частном доме хорошо жить семьей, а одна я в нем находиться, если честно, боюсь. К тому же я привыкла жить в квартире.
Издержки воспитания
Одним жарким декабрьским днем десять лет назад я приехал в Краснодар. Там, откуда я родом (Йошкар-Ола), слова «жаркий» и «декабрьский» стоять рядом не могут. В литературе этот прием называется греческим словом «оксюморон» и считается дурным тоном ровно с момента основания Краснодара. Однако, меня воспитывали в строгости, и с тех пор к дурному я испытываю необъяснимую тягу. Неудивительно, что я решил остаться.
За прошедшие десять лет я обнаружил, что удовлетворить свою потребность в «дурном» здесь нетрудно. Краснодар, город на правом берегу Кубани, южная столица (число церквей – сорок одна, количество кондиционеров превышает количество жителей), словно весь состоял из несочетаемого.
Узкие улицы и поток машин, ежедневно выливающийся на них. Задницы, торчащие из окон маршруток, и пустые троллейбусы. Громыхающие трамваи Усть-Катавского завода, больше похожие на боевые машины пехоты, и километры заборов единого образца из металлопрофиля. Немногочисленные исторические здания центра и наружные блоки систем кондиционирования, висящие на них. Огромные новые районы и советские поликлиники на первых этажах и в подвалах зданий.
Город стремительно рос. В погоне за столичным обликом число торговых центров быстро превысило число кованых крылечек, на каждом из которых была выбита надпись «1905 год». Эти крылечки изредка встречались на тесных старых улочках и всегда нравились мне больше, чем крутящиеся входные группы моллов.
Я гулял по Красной по выходным, наблюдая, как со всех сторон её обступают стеклянные многоэтажные сараи, которые по недоразумению называются архитектурой. Когда вместо реставрации арки с рабочим и колхозницей в Чистяковской роще, посреди бульвара на Красной построили новодел, мне пришлось бежать. Я бежал из центра на окраины, в спальный район. Я жил на седьмом этаже три года и смотрел, как у меня под окном строят дорогу. За это время дорога так и не появилась, зато район вырос вдвое. В местной школе количество классов опасно приблизилось к концу алфавита, а Северным мостам предложили дать имя. Против этого трудно было возражать.
Одной тягой к дурному уже трудно было объяснить то, что я до сих пор остаюсь тут.
Город, не созданный для комфортной жизни, оказался невероятно уютен. Среди названных уничижительной кличкой «кубаноид» местных жителей я встретил прекрасных людей. Душный влажный воздух наполнялся морской свежестью…
И когда посреди долгой пешей прогулки по столице от метро ВДНХ в сторону Останкинского пруда, я оказался в полной растерянности с трамваем, громыхающим над головой, меня осенило. Если бы Краснодар был женщиной, мне не нужно было бы искать объяснений. Но Краснодар – город, а я счастлив жить в нем.
Игорь Шерстнев
